Заезжие дома, постоялые дворы, «нумера». Почти два века назад начинался гостиничный сервис в нашем городе

Одна из первых гостиниц в нашем городе появилась, скорее всего, 180 лет назад, когда осенью 1845-го была отведена земля бобруйскому мещанину Иванову для строительства заезжего дома, как тогда называли широко распространенные теперь отели.

Наш город давал приют любому

Постоялые дворы появились на Руси в ХІІ-ХІІІ веках и представляли собой помещения для ночлега с двором для лошадей и экипажей, обычно с трактиром. К XVIII столетию они и выполняли в основном роль гостиниц. Затем начали открывать заезжие дома, представлявшие собой те же постоялые дворы. Помните, у Куприна в «Олесе»: «Справив все, что мне нужно было в местечке, я перекусил на скорую руку в заезжем доме фаршированной еврейской щукой, запил ее прескверным, мутным пивом и отправился домой». Позднее еще одним синонимом гостиницы стали номера. Как у Чехова в «Учителе словесности»: «Никитин думал о том, что хорошо бы уехать в Москву и остановиться там на Неглинном в знакомых номерах». Наконец, собственно гостиницами стали называть дома с меблированными комнатами для приезжающих, подразделявшиеся на различные разряды и классы – в соответствии с предоставляемыми услугами и оборудованием номеров. Самые большие и комфортабельные гостиницы называются отелями, уровень обслуживания в которых обозначается звездами. И, как говорил «лектор по распространению» в незабвенной «Карнавальной ночи», если применить его фразу к отелям, лучше всего, конечно, пять звездочек. В начале прошлого века гостиниц в нашем городе было едва ли не больше, чем сейчас. Но, надо признать, по вместимости их трудно сравнивать с нынешними – наиболее распространенными тогда были гостинички на 3-10 номеров. К 1904 году в Бобруйске действовало 5 постоялых дворов и 15 гостиниц. Для сравнения: в Минске их было соответственно 22 и 47, в Пинске – 4 и 22, в Игумне – 17 и 6, в Борисове – 6 и 10, а в Осиповичах – всего один постоялый двор.

О них даже в газетах писали

Прежние гостиницы хоть и не назывались отелями, как теперь, чаще упоминались в различных средствах массовой информации. Нередко по причинам криминального характера. Вот, например, как сообщала о покушении на самоубийство одна из бобруйских газет начала минувшего столетия: «В гостинице «Херсон» 30 мая в 1 час дня приезжая дворянка Гродненской губернии Филомена Эйвимонд, 22 года, отравилась уксусной эссенцией. Ночью Эйвимонд пыталась броситься с плота в реку Березину, но была спасена проходящими мимо людьми. Причина романическая». Из подобной же бобруйской хроники узнаем, что «У остановившегося в гостинице «Пассаж» постояльца Гдальи Фрида во время его пребывания в уборной украдены 3000 рублей из жилетки, которую он имел неосторожность оставить в номере». Наверное, и поэтому тоже городская управа Бобруйска предложила полиции строго контролировать аккуратность регистрации как местного населения, так и лиц, останавливавшихся в гостиницах, меблированных комнатах и заезжих домах. В случае выявления незаконно проживавших предписывалось привлекать виновных к строгой ответственности.

«Березина» во все времена

В 1911 году наш город на Березине располагал такими основными гостиницами: «Бель-вю» Пружинина, «Гранд отель» Матлина, «Коммерческая» Кацнельсона, «Рига» Лозинского, «Россия» Гейкера, «Северная» Ш.М. Кацнельсона, «Франция» Мороза, «Эрмитаж» Шапиро. Самой большой в Бобруйске была гостиница «Березина» на углу Ольховской (сегодня Чонгарской) и Слуцкой (сегодня Маркса), построенная в 1897 году Карлом Незабытовским и насчитывавшая несколько десятков номеров. Кроме ресторана Зельдовича «Европа», где устраивались музыкальные представления и имелись отдельные кабинеты, при ней работали бильярд, парикмахерская, к услугам постояльцев были телефон, электро­освещение, центральное водяное отопление, к поездам высылался экипаж. В народе за роскошь гостиницу прозвали «Парижем». В здании гостиницы также находилось одно из первых туристических агентств того времени. «Березина» пользовалась наибольшей популярностью у постояльцев. В ней месяцами жили деловые люди, приезжавшие в Бобруйск поискать счастья или просто «сделать гешефт». Один управляющий администратор, имевший «долголетний опыт в больших имениях», искал место работы и указывал в соответст­вующем объявлении адрес «Березины», где нужно было спросить «г-на Мея».

Сегодня руины гостиницы «Березина и Европейская» медленно, но неизбежно разрушаются. Тем не менее, обладая определенным антуражем, здание привлекает внимание не только туристов, выбравших отдых в Бобруйске, но и кинорежиссеров. Так, несколько лет назад на территории гостиницы проходили съемки 8-серийного фильма «Охота на гауляйтера» с Анастасией Заворотнюк в главной роли.

По ним можно было изучать географию

Использование названий городов на вывесках гостиниц было весьма распространено после окончания Первой мировой войны. Не чурался этой моды и наш город на Березине. Кроме уже упомянутых «географических» названий, в нем существовали меблированные комнаты и заезжие дома «Италия», «Петроград», «Рига», «Волга». На Адамовской (сегодня Комсомольской) улице находилась гостиница «Ливадия», а на Муравьевской (сегодня Социалистической), «рядом с кондитерской Шейнина, напротив аптеки Атлера» – «Гранд-отель», в котором останавливались гости Бобруйска из России, Украины и европейских городов. Многие приезжие деловые люди начинали работать сразу в номере гостиницы. Например, некий присяжный поверенный А.П. Рождественский, остановившись в «Березине», дал объявление в городской газете, что снимет 2-3 комнаты с мебелью, а предложения с адресами просил направлять в 21-й номер лучшего в городе отеля. Интересно, что временное жилье использовалось заезжими предпринимателями и как точки для реализации тех или иных товаров. На Слуцкой (сегодня Маркса) улице в этом плане выделялись «Одесские номера», в которых коммерсанты предлагали то «хромовую и шевровую обувь», то «обувь мужскую и женскую, хорошую шевровую и шевровую дешевую». В гостинице «Волга» некий негоциант продавал по оптовой цене «аммоний в 12-фунтовых жестянках».

Столичный уровень

Конечно, в нашем губернском центре, в российских столицах условия для ночлега и разнообразие стола в гостиницах были несравненно лучше. Но и Бобруйск мог, как кажется, претендовать на неплохой уровень гостиничного сервиса. Не знаю, как было в Плещеницах, а наши оте­льеры тянулись к минской да и питерской, московской, высоко поднятой планке в обслуживании.

И равняться было на что. Например, в минском отеле «Европа» уже в 1913 году работали первоклассный ресторан А. Саулевича, дамская и мужская парикмахерские, «библиотека для чтения» и самый большой в городе книжный магазин. В каждом из 130 номеров были телефон, умывальник, ванна, электроосвещение, водяное отопление, именно здесь начала работать первая в Минске подъемная машина – лифт. Тот же Саулевич на соседней Захарьевской улице в губернском центре содержал и отель «Париж» – «последнее слово гигиены и комфорта» с 43 номерами по цене от 1 до 8 рублей и с ресторацией, собственной пивницей, концертами румынских солистов. Знали бобруйские владельцы номеров и о расположенной в центре Санкт-Петербурга гостинице «Россия», рекомендовавшейся как лучшей семейной, с проживанием за 1-12 рублей в сутки, с месячной 25-процентной скидкой, с омнибусами к подъезду. Или о «Новотроицкой» гостинице в Москве, предоставлявшей 99 «изящно отделанных» номеров со всевозможными удобствами, ценою, с постельным бельем, в сутки от 75 копеек и дороже. К услугам постояльцев были также прачечная для стирки белья, кладовая для хранения товаров и ответственная артель для различных поручений. При отеле работал ресторан с особыми залами для заказных обедов и ужинов.

Бобруйчане-отельеры в начале ХХ века не хотели отставать от самых передовых достижений в гостиничном сервисе, и многие из них им удавалось внедрить. Эту традицию сегодня продолжают лучшие отели нашего города.

Александр Казак
Иллюстрации из открытых источников Интернета